Исаак Эммануилович Бабель
(1894—1940)
Главная » Беня Крик (кино-повесть) » Исаак Бабель. Беня Крик (кино-повесть), страница18

Исаак Бабель. Беня Крик (кино-повесть), страница18

Бегство смятенной толпы.

        У гроба  Савки заикается  кантор, разливается в  три ручья тетя  Песя и молятся по заветам отцов налетчики.

        У  кладбищенских ворот толпа  сметает  все  преграды: экипажи, трамвай, даже грузовые площадки берутся приступом.

        Обессиленный кучер Тартаковского, отчаявшись догнать экипаж, раскрывает полы ваточного армяка и садится на землю, чтобы передохнуть.

        Поток дрожек и телег. Люди  стоят на телегах, их качает, как на корабле во время бури.

        Две разряженные дамы на телеге из-под угля.

        Красный автомобиль врезывается в толпу бегущих и исчезает.

        Затемнение.

        Голые спины Собкова и его длинного соседа. Движение мускулов на спинах.

        В пекарне. Кочетков подбрасывает дрова в пылающую печь. Мастер вынимает готовые хлебы. Входит Беня. Он отзывает Собкова в сторону.

        Кладовая. На полках остывают хлебы, длинные ряды  хлебов. Входят Собков и Беня.

        — Своди  меня к твоим  ребятам,  Собков, и, клянусь счастьем  матери, я брошу налеты…

        Собков поглаживает корку дымящегося хлеба.

        — Наливаешь, парень…-

        Вскидывает он глаза на Беню и тотчас отводит их. Король подходит к нему вплотную и кладет маленькую руку в перстнях на голое грязное плечо пекаря.

        — Клянусь счастьем матери, Собков… — повторяет он с силой.

        Длинные ряды хлебов  остывают на  полках, хлебный  дух  зеленой  волной ходит    по    кладовой,    солнечный  луч    раздирает    туман.    За  изгородью отлакированных хлебов — лица Бени и Собкова. склонившиеся друг к другу.

          ЧАСТЬ ПЯТАЯ

 

          КОНЕЦ КОРОЛЯ.

 

        На черном фоне извивается телеграфная лента.

        Телеграфная лента ползет из аппарата.

        Лето от рождества Христова тысяча девятьсот девятнадцатое.

        Телеграфист принимает в аппаратной  комнате депешу  по прямому проводу. Военком Собков склонился  над  ползущей лентой. На столике рядом с аппаратом лежит буханка черного хлеба,  изрезанного жилами соломы,  и мокнут в миске с водой  пайковые селедки. Телеграфист в  шерстяной шапке, какую  зимой  носят лыжники  и  конькобежцы,  рваное  его  пальто  стянуто  на    животе  широким монашеским ремнем,  за  плечами  у  него  котомка с  провизией; он,  видимо, собрался уходить.

        Буханка  хлеба,  мокнущие  селедки.  Пальцы  телеграфиста ковыряются  в буханке.

        Собков  читает  ленту,    ползущую  на  пулемет,  подавленный    рядом  с аппаратным столиком. Он так же, как ч телеграфист, залезает пальцами в самую сердцевину буханки и выковыривает оттуда мякоть.

        Телеграфная лента:

        Военкому  Собкову  тчк  ввиду ожидающегося нажима  неприятеля  выведите Одессы и обезоружьте под любым предлогом…

        Пулемет, обмотанный телеграфной  лентой.  В  уголку,