его... то можно было бы пройти мимо не оглянувшись:
ну, просто еще один обычный, не отмеченный красотой человек.
В нем не было даже сразу останавливающего внимание, неповторимого
"уродства" Соломона Михайловича Михоэлса, которое я всегда воспринимала как
чудо особой человеческой красоты -- редко встречающейся.
Бабель -- человек невысокого роста. Голова сидит на короткой шее, плечи
и грудь широкие. Спину держит прямо -- по-балетному, отчего грудь очень
вперед. Небольшие, подвижные, все время меняющие выражение глаза. Нижние
веки поддернуты кверху, как при улыбке, а у него и без. Рот большой. Уголки
приподняты и насмешливо и презрительно. Очень подвижны губы. Верхняя --
красивого рисунка, а нижняя слегка выпячивается вперед и пухлая.
Кажется, что ему всегда любопытно жить и поглядывать на окружающее
(часто только одним нацеленным глазом -- в глазу веселая точечка, а другой
прищурен).
Мне не приходилось видеть его глаза злыми. Они бывали веселые, лукавые,
хитрые, добрые, насмешливые.
Я не жалею, что не видела его злым. Он был слишком мудр для злости, ну,
а гнев -- это другое дело... Тоже не жалею, что не видела. Мне всегда жалко
людей, охваченных гневом, а его было бы особенно жалко.
Он был величественно мудр, -- возможно, потому, что доброе сердце и
душа его были вымощены золотыми правилами жизни, которые ему дано было
познать, и он их утвердил в себе.
Поэтому не надо было ему тормошиться, размениваться на мелочи. Он был
непоколебимо честен в делах и в мыслях. Он знал свою Цель и готов был к
любому трудному пути, но прямому, без "деляческих" подходов и обходов, и
жизнь его была поэтому -- трудная и подвижническая жизнь.
Многое мы узнаем о нем, а многое из того, что знали, чувствовали или
предполагали, подтверждается возникающими из долгого небытия документами. И
это очень нужно и важно, так как есть сейчас много молодежи, задающей
вопрос: "Жизнь сделать с кого?"
Всем, всем очень некогда -- некогда самим додумываться, осмысливать и
найти ту прямую, которая является кратчайшим и вернейшим путем между тобой и
Целью человеческой жизни. А Бабель -- это прекрасный пример "жизнь сделать с
кого" для молодежи.
Процесс его мышления -- восхищал. Было всегда в ходе его мыслей
нежданное и необычное, а иногда и эксцентричное. Все было пронизано
пронзительным видением, глубокими чувствами, талантливо найденными словами.
Все было мудро, всегда интересно и главное -- человеколюбиво.
Он излучал огромное обаяние, не поддаться которому было трудно. Он не
был скупым на чувства -- щедро любил порадовать, развлечь или утешить людей
своим разговором, рассказом, размышлениями, а если надо было, то и прямыми,
конкретными советами и делами. Он не прятался и не убегал, когда надо было
помочь людям, даже если для этого надо было пройти по острию ножа.
Но иногда казался таинственным, загадочным, малопонятным, отсутствующим
и "себе на уме".
Был нетороплив и скуп в движениях и жестикуляции. Не суетился.
Внимательно умел выслушать людей -- не перебивал, вникал. Говорил негромко.
ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА
Не в легкое для меня время, в дни растерянности и горя произошло мое
знакомство с Исааком Эммануиловичем Бабелем. И в дальнейшем встречи наши
бывали прослоены несчастьями, ужасами, страхами, а для Бабеля... -- жизнь
кончилась трагически: он был лишен свободы и жизни.
Вспоминать жутко! -- Но времена были такие.
Нежданно-негаданно был арестован мой муж. Мы жили в Ленинграде. Это был
1926 год. Он сидел в тюрьме на Шпалерной. Я носила ему передачи, простаивая
иногда с утра и до вечера
