дуновения
ветра". Это хорошо сказано. Точно. Просто. Но вдруг читаю дальше: "В эту
пору по полям стоит печальный шум, нагоняющий унылые думы". Унылые думы...
Господи, кто только не писал этого!
Или вот еще: "Матвей отвечал не торопясь. Приятно было чувствовать себя
в центре напряженного внимания этих людей". В центре напряженного! Это же не
ваше. Это написано с чужого голоса.
А вот описание грозы: "В Ильин день разразилась гроза. Вначале солнце с
остервенением жгло землю. От зноя повяли листья берез. Воздух накалился, как
в жарко натопленной бане. Лошади забились в кусты, коровы залезли в речку,
курицы ходили по двору, вяло раскрыв клювы. Артемка босой выбежал на
крыльцо, обжег ноги и с плачем поспешил обратно".
Все это хорошо. Тяжеловесно. Ощущаешь физически, пятками, вместе с
Артемкой. И вдруг вы теряете свой язык: "Воцарилась жуткая тишина. Казалось,
что сейчас свершится что-то гигантски катастрофическое". Отвратительно! Еще
пример того, как вы портите фразу: "Агафья нажарила рыбу на сковороде, и дед
Фишка, радуясь тому, что все в эту ночь произошло так, как ему хотелось, ел
жареных чебаков с редкостным наслаждением". Редкостное наслаждение -- из
чужой песни.
"Резвой рысью жеребчик подвозил ее к селу. Он точно понимал, чего от
него хотела хозяйка, и, колесом выгнув шею, красиво перебирал ногами".
Но что значит красиво? Для читателя это пустой звук. Раскройте это
"красиво" в какой-то подробности.
"Страшные боли мучили его, и единственным желанием старика была
смерть". Это и пережато и недосказано. Помните, что стремление жить --
безгранично, даже тогда, когда жизнь для человека -- страдание. Осторожно с
выводами. Наконец: "Анна оделась на виду у Демьяна в сак и пошла". Сак? Это
род пальто. Дайте деталь: какой сак? Пусть читатель увидит это.
Вы, наверное, спросите: как избежать этих и иных подобного рода
недостатков?
Скажу -- строгостью к себе. Взвешивайте каждое слово. Ставьте его на
суд своего вкуса. Но это достигается не сразу. Это достигается тренировкой,
упражнением. Только.
-- Эта рукопись -- моя первая вещь, -- сказал я. -- Верно ли, что надо
начинать с мелких произведений? Почему в редакциях морщат лбы, когда
говоришь, что начал сразу с романа?
-- Морщат лбы невежественные люди, -- засмеялся Бабель. -- Литература
-- более тонкое дело, чем она представляется таким людям. Каждый начинает
по-своему, и вредно прописывать рецепты со стороны.
Если вы начали с романа, то, следовательно, ваш строй души сложился
именно в этом плане.
Многие говорят: "Горький начал с рассказов, Горький советовал писать
рассказы". Но забывают другое: никто так бурно не поддерживал литераторов,
начавших с романа, как Горький.
Затем. Русская литература знает и такие важные факты: Толстой начал
романом, Достоевский начал романом. Не надо представлять дело так: роман --
это что-то высшее, рассказ -- нечто низшее.
Хороший рассказ стоит на том же уровне, на каком стоит хороший роман.
Роман, рассказ -- это скорее то, в чем выявляется творческое "я"
писателя.
Вы знаете, что я не написал романов. Но скажу вам откровенно: самое мое
большое желание в жизни -- это написать роман. И я не раз начинал это
делать. К сожалению, не выходит. Получается кратко. Может быть, поэтому я
преклоняюсь перед людьми, пишущими романы. Я пишу кратко. Значит, таков мой
психический склад. таков строй души.
Вообще же говоря, моя литературная жизнь сложилась счастливо. Я сразу
попал к Горькому.
-- Что вы можете сказать мне относительно моей дальнейшей творческой
работы? -- спросил я.
