агитатором в домах-общежитиях Метростроя. И когда я
сообщила, что у меня арестован муж, секретарь парткома спокойно сказал:
-- К вам это отношения не имеет.
Сам ли он так решил или получил какие-нибудь указания на мой счет от
органов, так и осталось для меня тайной.
Во всяком случае, я не чувствовала к себе какого-нибудь недоверия и,
как и все остальные, вела разную общественную работу в Метропроекте. Я
оставалась руководителем группы, занимавшейся проектированием станции
"Павелецкая-радиальная" со всеми примыкающими к ней сооружениями.
Металлические конструкции станции "Павелецкая-радиальная" изготовлялись
в Днепропетровске. Мне приходилось и раньше ездить туда в командировки, но в
1941 году в начале июня такая моя поездка приобрела особое значение.
Конструкции были срочно нужны, а их изготовление завод задерживал.
На заводе оказалась сложная обстановка потому, что одновременно со мной
туда прибыл еще один командированный, требовавший срочного изготовления
конструкций для мостов где-то на Севере. Убеждая меня уступить ему право
первенства, он говорил: "Если не будут срочно построены мосты, у нас
заключенные в лагерях останутся без питания". Какой болью в сердце
отозвались для меня эти слова! Я ведь тогда не знала, где находится Бабель,
быть может, в этих самых лагерях. Молодой человек, заботившийся о
заключенных, стал мне сразу симпатичен, и мы мирно договорились с заводом --
кому и в какие сроки будут изготовлены конструкции, чередуя эти сроки между
собой. Он уступал мне, я ему. В Москву я возвратилась 14 июня, а 20-го
выехала в командировку в Абхазию, где началось строительство железной дороги
от Сочи до Сухуми с восемью тоннелями на ее пути. К тому времени в Новом
Афоне уже имелась проектная группа Метропроекта, но ее требовалось усилить.
Сначала я отказывалась ехать из-за того, что надо было снимать дачу и
вывозить дочку с мамой за город. Начальство, заинтересованное в моей
поездке, посоветовало взять девочку и маму с собой, и я согласилась. Задание
заключалось в привязке порталов тоннелей к местности, решении на месте
вопросов борьбы с оползнями, отвода воды и других. Предполагалось, что с
этой работой проектная группа справится за один-полтора месяца.
С собой мы взяли только летние вещи.
Когда поезд подходил к станции Лазаревская, мы узнали, что началась
война. Прямо на платформе состоялся митинг. Возвращаясь с митинга в вагон,
четырехлетняя Лида весело сказала: "Ну вот, война кончилась". Многие
пассажиры, доехав до Сочи, возвратились в Москву. Мы же на автобусе поехали
в Новый Афон. Приехали ночью в кромешной тьме; огней зажигать было нельзя,
немцы бомбили наши города.
Проектная группа занимала для работы один большой номер в гостинице. В
этой же гостинице жили все наши сотрудники.
Управление строительством тоннелей находилось в Гудаутах, управление
строительством железной дороги -- в Сухуми.
Вместе с нами в Новом Афоне была размещена транспортная контора нашего
строительства с автобазой.
Очень скоро после нашего приезда Новый Афон опустел. Старые курортники
разъехались, новые не прибывали. Санатории закрылись, на пляжах никого.
Мы с утра работали, часто выезжали на строительство тоннелей для
осуществления авторского надзора и иногда в Гудауты или Сухуми на различные
совещания. Я поначалу занималась тоннелями 11 и 12 на Мюссерском перевале
между Гаграми и Гудаутами, иногда приходилось ночевать в Гаграх в пустой
гостинице Гагрипш. Пробиралась в номер со свечкой в полнейшей темноте.
Заснуть было невозможно, мешали воспоминания
