в который раз?
Начдив к 1-ой бригаде. В Лешнюве - ужасно, заезжаем на два часа,
административный штаб утекает, стена неприятеля вырастает повсюду.
Бой под Лешнювом. Наша пешка в окопах, это замечательно, волынские
босые, полуидиотические парни - русская деревня, и они действительно
сражаются против поляков, против притеснявших панов. Нет ружей, патроны не
подходят, эти мальчики слоняются по облитым зноем окопам, их перемещают с
одной опушки на другую. Хата у опушки, мне делает чай услужливый
галичанин, лошади стоят в лощинке.
Сходил на батарею, точная, неторопливая, техническая работа.
Под пулеметным обстрелом, визжание пуль, скверное ощущение, пробираемся
по окопам, какой-то красноармеец в панике, и, конечно, мы окружены.
Говинский был на дороге, хотел бросить лошадей, потом поехал, я нашел его
у опушки, тачанка сломана, перипетии, ищу, куда бы сесть, пулеметчики
сбрасывают, перевязывают раненого мальчика, нога в воздухе, он рычит, с
ним приятель, у которого убили лошадь, подвязываем тачанку, едем, она
скрипит, не вертится. Я чувствую, что Говинский меня погубит, это -
судьба, его голый живот, дыры в башмаках, еврейский нос и вечные
оправдания. Я пересаживаюсь в экипаж Михаила Карловича, какое облегчение,
я дремлю, вечер, душа потрясена, обоз, стоим по дороге к Белавцам, потом
мы по дороге, окаймленной лесом, вечер, прохлада, шоссе, закат - катимся к
позициям, отвозим мясо Константину Карловичу.
Я жаден и жалок. Части в лесу, они отошли, обычная картина, эскадрон,
Бахтуров читает сообщение о III Интернационале, о том, что съехались со
всего мира, белая косынка сестры мелькает между деревьями, зачем она
здесь? Едем обратно, что такое Михаил Карлович? Говинский удрал, лошадей
нет. Ночь, сплю в экипаже рядом с Михаилом Карловичем. Мы под Белавцами.
Описать людей, воздух.
Прошел день, видел смерть, белые дороги, лошадей между деревьями,
восход и закат. Главное - буденновцы, кони, передвижения и война, между
житом ходят степенные, босые и призрачные галичане.
Ночь на экипаже.
(У леска стоял с тачанкой писарей).
2.8.20. Белавцы
История с тачанкой. Говинский приближается к местечку, конечно, кузнеца
не нашел. Мой скандал с кузнецом, толкнул женщину, визг и слезы. Галичане
не хотят починять. Арсенал средств, убеждения, угрозы, просьбы, больше
всего подействовало обещание сахару. Длинная история, один кузнец болен,
тащу его к другому, плач, его тащат домой. Мне не хотят стирать белья,
никакие меры воздействия не помогают.
Наконец, починяют.
Устал. В штабе тревога. Уходим. Противник нажимает, бегу предупредить
Говинского, зной, боюсь опоздать, бегу по песку, предупредил, догнал штаб
за селом, никто не берет меня, уходят, тоска, еду несколько времени с
Барсуковым, двигаемся на Броды.
Мне дают санитарную тачанку 2-го эскадрона, подъезжаем к лесу, стоим с
Иваном повозочным. Приезжают Буденный, Ворошилов, будет решительный бой,
ни шагу дальше. Дальше разворачиваются все три бригады, говорю с
комендантом штаба. Атмосфера начала боя, большое поле, аэропланы, маневры
кавалерии на поле, наша конница, вдали разрывы, начался бой, пулеметы,
солнце, где-то сходятся, заглушенное ура, мы с Иваном отходим, опасность
смертельная, что я чувствую, это не страх, это пассивность, он, кажется,
боится, куда ехать, группа с Корочаевым идет направо, мы почему-то налево,
бой кипит, нас догоняют на лошади - раненые, смертельно бледный -
братишка, возьми, штаны окрашены кровью, угрожает нам стрелять, если не
возьмем, осаживаем, он страшен, куртку Ивана заливает кровь, казак,
