Исаак Эммануилович Бабель
(1894—1940)
Главная » Конармия » Конармия, страница9

Конармия, страница9

    В тот же день пан Аполек получил заказ на роспись нового костела. И  за бенедиктином патер сказал художнику.

    — Санта Мария, — сказал  он,  —  желанный  пан  Аполлинарий,  из  каких чудесных областей снизошла к нам ваша столь радостная благодать?..

    Аполек работал с усердием, и уже  через  месяц  новый  храм  был  полон блеяния стад, пыльного золота закатов и палевых коровьих сосцов. Буйволы с истертой кожей влеклись  в  упряжке,  собаки  с  розовыми  мордами  бежали впереди отары, и в колыбелях, подвешенных к прямым стволам пальм, качались тучные младенцы. Коричневые рубища францисканцев окружали колыбель.  Толпа волхвов была изрезана сверкающими лысинами  и  морщинами,  кровавыми,  как раны. В толпе волхвов мерцало лисьей усмешкой старушечье личико Льва XIII, и сам новоградский ксендз, перебирая одной рукой китайские  резные  четки, благословлял другой, свободной, новорожденного Иисуса.

    Пять месяцев ползал Аполек,  заключенный  в  свое  деревянное  сиденье, вдоль стен, вдоль купола и на хорах.

    — У вас пристрастие к знакомым лицам, желанный  пан  Аполек,  —  сказал однажды ксендз, узнав себя в  одном  из  волхвов  и  пана  Ромуальда  —  в отрубленной голове Иоанна. Он улыбнулся,  старый  патер,  и  послал  бокал коньяку художнику, работавшему под куполом.

    Потом Аполек  закончил  тайную  вечерю  и  побиение  камнями  Марии  из Магдалы. В одно из  воскресений  он  открыл  расписанные  стены.  Именитые граждане, приглашенные ксендзом, узнали в апостоле  Павле  Янека,  хромого выкреста, и в Марии Магдалине — еврейскую девушку  Эльку,  дочь  неведомых родителей и мать многих подзаборных  детей.  Именитые  граждане  приказали закрыть кощунственные изображения. Ксендз обрушил угрозы на  богохульника. Но Аполек не закрыл расписанных стен.

    Так началась неслыханная война между могущественным телом  католической церкви, с одной стороны, и беспечным богомазом — с другой. Она длилась три десятилетия. Случай едва не возвел  кроткого  гуляку  в  основатели  новой ереси. И тогда это был бы самый замысловатый и смехотворный боец из  всех, каких  знала  уклончивая  и  мятежная  история  римской  церкви,  боец,  в блаженном хмелю обходивший землю с двумя белыми  мышами  за  пазухой  и  с набором тончайших кисточек в кармане.

    — Пятнадцать злотых за  богоматерь,  двадцать  пять  злотых  за  святое семейство  и  пятьдесят  злотых  за  тайную  вечерю  с  изображением  всех родственников заказчика. Враг заказчика может быть изображен в образе Иуды Искариота, и за это добавляется лишних десять злотых, — так объявил Аполек окрестным крестьянам, после того как его выгнали из строившегося храма.

    В  заказах  он  не  знал  недостатка.  И  когда  через  год,