полна товару, а
постовым милиционером поставили туда Мотю с Головковской. Чего еще надо?
Больше, кажется, ничего не надо. Это дело предложил мне бухгалтер из
"Справедливости". Честное дело, верное дело, спокойное деле. Я почистил
мое тело платяной щеткой и переслал его Бене. Король сделал вид, что не
заметил моего тела. Тогда я кашлянул и сказал:
- Так и так, Беня.
Король закусывал. Графинчик с водочкой, жирная сигара, жена с
животиком, седьмой месяц или восьмой, верно не скажу. Вокруг террасы -
природа и дикий виноград.
- Так и так, Беня, - говорю я.
- Когда? - спрашивает он меня.
- Коль раз вы меня спрашиваете, - отвечаю я королю, - так я должен
высказать свое мнение. По-моему, лучше всего с субботы на воскресенье. На
посту, между прочим, стоит никто иной, как Мотя с Головковской. Можно и в
будний день, но зачем, чтобы из спокойного дела вышло неспокойное?
Такое у меня было мнение. И жена короля с ним согласилась.
- Детка, - сказал ей тогда Беня, - я хочу, чтобы ты пошла отдохнуть на
кушетке.
Потом он медленными пальцами сорвал золотой ободок с сигары и обернулся
к Фроиму Штерну:
- Скажи мне, Грач, мы заняты в субботу, или мы не заняты в субботу?
Но Фроим Штерн человек себе на уме. Он рыжий человек с одним только
глазом на голове. Ответить с открытой душой Фроим Штерн не может.
- В субботу, - говорит он, - вы обещали зайти в общество взаимного
кредита...
Грач делает вид, что ему больше нечего сказать, и он беспечно втыкает
свой единственный глаз в самый дальний угол террасы.
- Отлично, - подхватывает Беня Крик, - напомнишь мне в субботу за
Цудечкиса, запиши это себе, Грач. Идите к своему семейству, Цудечкис, -
обращается ко мне король, - в субботу вечерком, по всей вероятности, я
зайду в "Справедливость". Возьмите с собой мои слова, Цудечкис, и
начинайте идти.
Король говорит мало, и он говорит вежливо. Это пугает людей так сильно,
что они никогда его не переспрашивают. Я пошел со двора, пустился идти по
Госпитальной, завернул на Стеновую, потом остановился, чтобы рассмотреть
Бенины слова. Я попробовал их на ощупь и на вес, я подержал их между моими
передними зубами и увидел, что это совсем не те слова, которые мне нужны.
- По всей вероятности, - сказал король, снимая медленными пальцами
золотой ободок с сигары. Король говорит мало, и он говорит вежливо. Кто
вникает в смысл немногих слов короля? По всей вероятности, зайду, или, по
всей вероятности, не зайду? Между да и нет лежат пять тысяч комиссионных.
Не считая двух коров, которых я держу для своей надобности, у меня девять
ртов, готовых есть. Кто дал мне право рисковать?
