Исаак Эммануилович Бабель
(1894—1940)
Главная » Одесские рассказы » Одесские рассказы, страница56

Одесские рассказы, страница56

голода не было в Одессе людей,  которым  жилось  бы  лучше,  чем богадельщикам на втором еврейском кладбище. Купец суконным товаром  Кофман когда-то  воздвиг  в  память  жены  своей  Изабеллы  богадельню  рядом    с кладбищенской стеной. Над этим соседством много потешались в кафе Фанкони. Но прав оказался Кофман. После революции призреваемые на кладбище  старики и старухи захватили  должности  могильщиков,  канторов,  обмывальщиц.  Они завели себе дубовый гроб с покрывалом и серебряными кистями и  давали  его напрокат бедным людям.

    Тес в то время исчез из Одессы. Наемный  гроб  не  стоял  без  дела.  В дубовом ящике покойник отстаивался у себя дома и на панихиде; в могилу  же его сваливали облаченным в саван. Таков забытый еврейский закон.

    Мудрецы учили, что не следует мешать червям соединиться с падалью,  она нечиста. «Из земли ты произошел и в землю обратишься».

    Оттого, что старый закон возродился, старики получали  к  своему  пайку приварок, который никому в те годы не снился. По вечерам они  пьянствовали в погребке Залмана Криворучки и подавали соседям объедки.

    Благополучие их не нарушалось до тех пор, пока не случилось восстание в немецких колониях. Немцы убили в бою коменданта гарнизона. Герша Лугового.

    Его хоронили с почестями. Войска  прибыли  на  кладбище  с  оркестрами, походными кухнями и  пулеметами  на  тачанках.  У  раскрытой  могилы  были произнесены речи и даны клятвы.

    — Товарищ  Герш,  —  кричал,  напрягаясь,  Ленька  Бройтман,  начальник дивизии, — вступил в РСДРП большевиков в 1911 году,  где  проводил  работу пропагандиста и агента связи. Репрессиям товарищ Герш  начал  подвергаться вместе с Соней Яновской, Иваном Соколовым  и  Моносзоном  в  1913  году  в городе Николаеве…

    Арье-Лейб, староста богадельни, держался со своими товарищами наготове. Ленька не успел кончить прощальное слово, как старики начали  поворачивать гроб на сторону, чтобы  вывалить  мертвеца,  прикрытого  знаменем.  Ленька незаметно толкнул Арье-Лейба шпорой.

    —  Отскочь,  —  сказал  он,  —  отскочь  отсюда…  Герш    заслужил    у Республики…

    На глазах оцепеневших стариков  Луговой  был  зарыт  вместе  с  дубовым ящиком, кистями и черным покрывалом, на котором серебром были вытканы щиты Давида и стих из древнееврейской заупокойной молитвы.

    — Мы мертвые люди, — сказал Арье-Лейб своим товарищам после похорон,  — мы у фараона в руках…

    И он бросился к заведующему кладбищем  Бройдину  с  просьбой  о  выдаче досок для нового гроба и сукна для покрывала. Бройдин пообещал, но  ничего не сделал. В его  планы  не  входило  обогащение  стариков.  Он  сказал  в конторе:

    — Мне больше сердце болит за безработных коммунальников,  чем  за