Исаак Эммануилович Бабель
(1894—1940)
Главная » Произведения автора » Публицистика, страница31

Публицистика, страница31

«государя». И они дошли. Путь был длинен и устлан тонким ядом  юридического  крючкотворства. Но «государь»  (по  новой  орфографии  —  ВЦИК)  был  скор  и  справедлив. Челобитчики  вышли  от  него  со    скоростью,    обратно    пропорциональной медленности их прибытия. Они опоздали родиться лет этак на двадцать —  вот какую мораль вынесли из этого небольшого дела владельцы в своих неутомимых исканиях истины. Мораль, не лишенная наблюдательности.

    Дачи рассчитаны на  шестьдесят  мест.  Отдел  охраны  труда  собирается довести пропускную их способность до тысячи — полутора  тысяч  человек  за сезон, считая срок пребывания каждого рабочего  две  недели.  В  отдельных случаях этот срок может быть  удлинен  до  месяца.  Оговорка  необходимая, потому что в подавляющем большинстве случаев две недели  недостаточно  для замученного организма нашего рабочего.

    Период устроения и перестройки мцхетских дач еще продолжается.  Поэтому нелишне будут здесь советы,  продиктованные  добрым  чувством  и  любовью. Питание, в общем здоровое и обильное, следовало бы усилить по  утрам  и  к ужину. И еще — хорошо бы уничтожить в домах Совпрофа этот  сакраментальный и надоевший характер общежития. Больно уж бывает  от  него  тошно  —  нам, скитальцам по  меблирашкам,  канцеляриям  и  казармам.  Угол,  исполненный чистоты, уюта и приблизительного уединения, —  вот  что  нам  нужно  в  те счастливые две недели, когда мы разминаем натруженную и хрипящую грудь.

    Действует уже библиотека. Это хорошо. На  будущей  неделе  начнутся  по вечерам  небольшие  концерты  для  отдыхающих.  А  пока  мы    пробавляемся «дурачком». Но боги, с каким огнем, с  какой  неистраченной  кипучестью  и задором проходит эта ласковая и нескончаемая игра, нагретая, как дедовская кацавейка. Не забыть мне этих простых  и  сияющих  лиц,  склонившихся  над замусоленными,  затрепанными  картами,  и  надолго    унесу    я    с    собой воспоминания  о  счастливом  и  сдержанном  хохоте,  звучавшем    под    шум умирающего дождя и горных ветров.

 

          «КАМО» И «ШАУМЯН» (Письмо из Батума)

 

    Если бы радость не теснила так сильно сердце, тогда об этом можно  было бы рассказать последовательно и деловито…

    И в первую голову о  приговоре  народного  суда  Аджаристана.  О,  этот приговор,  полный  сухой  учености  и  пламенного  пафоса!  Он  закован  в неумолимую броню права и клокочет желчью негодования. Законы  императоров, в  бозе  почивающих,  накрахмаленные  нормы  международной    «вежливости», вековая  пыль  римского  права,  соглашение  Красина    с    Ллойд-Джорджем, двусмысленные  постановления  двусмысленных  конвенций  и  конференций  и, наконец, советские декреты, насыщенные красным соком бунта, — все